Обратная связь Главная страница

Раздел ON-LINE >>
Информация о создателях >>
Услуги >>
Заказ >>
Главная страница >>

Алфавитный список  авторов >>
Алфавитный список  произведений >>

Почтовая    рассылка
Анонсы поступлений и новости сайта
Счетчики и каталоги


Информация и отзывы о компаниях
Цены и качество товаров и услуг в РФ


Раздел: On-line
Автор: 

Вальтер Скотт

Название: 

"Айвенго"

Страницы: [0] [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19]  [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27]

   - Может ли он? - подхватил приор. - Да ведь это Исаак из Йорка, такой богач, что мог бы выкупить из ассирийского плена все десять колен израильских! Я лично с ним очень мало знаком, но наш келарь и казначей ведут с ним дела, и они говорят, что дом этой гадины в Йорке полон золота и серебра.
   
   Информационный сервис Lokata.ru - это поисковик по товарам и услугам местных торговых сетей. С помощью он-лайн сервиса можно узнать: адреса и часы работы магазинов; актуальную информацию о том, что продается в магазинах поблизости; подписаться на оповещение о начале распродаж в магазинах и торговых сетях Вашего города.
   
   - Погодите, отец, - сказал еврей, - поумерьте свой гнев. Прошу ваше преподобие помнить, что я никому не навязываю своих денег. Когда же духовные лица или миряне, принцы и аббаты, рыцари и монахи приходят к Исааку, стучатся в его двери и занимают у него щекели, они говорят с ним совсем не в таких невежливых выражениях. Тогда только и слышишь: "Друг Исаак, сделай такое одолжение. Я заплачу тебе в срок - покарай меня бог, коли пропущу хоть один день", или: "Добрейший Исаак, если тебе когда-либо случалось помочь человеку, то будь мне другом в беде". А когда истекает срок расплаты и я прихожу получать долг, тогда иное дело - тогда я "проклятый еврей". Тогда накликают все казни египетские на наше племя и делают все возможное, дабы восстановить грубую чернь против нас, бедных чужестранцев.
   - Слушай-ка, приор, - сказал Локсли, - хоть он и еврей, а на этот раз говорит правду. Поэтому перестань браниться и назначь ему выкуп, как он тебе назначил.
   - Надо быть latro famosus 1 (это латинское выражение, но я его объясню когда-нибудь впоследствии), - сказал приор, - чтобы поставить на одну доску христианского прелата и некрещеного еврея. А впрочем, если вы меня просите назначить выкуп с этого подлеца, я прямо говорю, что вы останетесь в накладе, взяв с него меньше тысячи крон.
   1 Latro famosus (лат.) - сущий разбойник.
   - Решено! Решено! - сказал вождь разбойников.
   - Решено! - подхватили его сподвижники. - Христианин доказал, что он человек воспитанный, и поусердствовал в нашу пользу лучше еврея.
   - Боже отцов моих, помоги мне! - взмолился Исаак. - Вы хотите вконец погубить меня, несчастного! Я лишился сейчас дочери, а вы хотите отнять у меня и последние средства к пропитанию?
   - Коли ты бездетен, еврей, тем лучше для тебя: не для кого копить деньги, - сказал Эймер.
   - Увы, милорд, - сказал Исаак, - ваши законы воспрещают вам иметь семью, а потому вы не знаете, как близко родное детище родительскому сердцу... О Ревекка, дочь моей возлюбленной Рахили! Если бы каждый листок этого дерева был цехином и все эти цехины были моей собственностью, я бы отдал все эти сокровища, чтобы только знать, что ты жива и спаслась от рук назареянина.
   - А что, у твоей дочери черные волосы? - спросил один из разбойников. - Не было ли на ней шелкового покрывала, вышитого серебром?
   - Да! Да! - "-сказал старик, дрожа от нетерпения, как прежде трепетал от страха. - Благословение Иакова да будет с тобою! Не можешь ли сказать мне что-нибудь о ней?
   - Ну, так, значит, ее тащил гордый храмовник, когда пробивался через наш отряд вчера вечером, - сказал йомен. - Я хотел было послать ему вслед стрелу, уж и лук натянул, да побоялся нечаянно попасть в девушку, так и не выстрелил.
   - Ох, - отвечал еврей, - лучше бы ты выстрелил! Хоть бы стрела твоя пронзила ее грудь! Лучше ей лежать в могиле своих предков, чем быть во власти лютого храмовника! Горе мне, горе- пропала честь моего дома!
   - Друзья, - сказал предводитель разбойников, - хоть он и еврей, но горе его растрогало меня. Скажи честно, Исаак: уплатив нам тысячу крон, ты в самом деле останешься без гроша?
   Этот вопрос Локсли заставил Исаака побледнеть, и он пробормотал, что, "может быть, все-таки останутся кое-какие крохи".
   - Ну ладно, - сказал Локсли, - торговаться мы не станем. Без денег тебе так же мало надежды спасти свое дитя из когтей сэра Бриана де Буагильбера, как тупой стрелой убить матерого оленя. Мы возьмем с тебя такой же выкуп, как с приора Эймера, или еще на сто крон дешевле. Эта сотня составила бы мою долю, и я от нее отказываюсь в твою пользу, не затрагивая выгод нашей почтенной братии. Таким образом, мы избегнем еще одного ужасного греха: не оценим еврейского купца так же высоко, как христианского прелата, а у тебя в кармане останется пятьсот крон на выкуп дочери. Храмовники любят блеск серебряных шекелей не меньше, чем блеск черных очей. Поспеши пленить Буагильбера видом твоих денег, не то может случиться большая беда. Судя по тому, что нам донесли лазутчики, ты его застанешь в ближайшей пресептории ордена. Так ли я говорю, лихие мои товарищи?
   Йомены, по обыкновению, выразили свое полное согласие с мнением вождя. А Исаак, утешенный вестью, что его дочь жива и можно попытаться ее выкупить, бросился к ногам великодушного разбойника.
   Локсли попятился назад и воскликнул:
   - Ну, вставай скорее! Я англичанин и не охотник до таких восточных церемоний Кланяйся богу, а не такому бедному грешнику, как я.
   - Да, Исаак, - сказал приор Эймер, - преклони колени перед богом в лице его служителя, и кто знает, быть может искреннее твое раскаяние и добрые пожертвования на храм святого Роберта доставят неожиданную благодать и тебе и твоей дочери Ревекке. Я скорблю об участи этой девицы, ибо она весьма красива и привлекательна. Я ее видел на турнире в Ашби. Что же касается Бриана де Буагильбера, то на него я имею большое влияние. Подумай же хорошенько, чем ты можешь заслужить мое благоволение, дабы я ему замолвил за тебя доброе слово.
   Тут Локсли отвел Исаака в сторону и сказал ему:
   - Обдумай хорошенько, Исаак, как тебе действовать в этом случае. Мой совет - постарайся задобрить этого попа. Он человек тщеславный и корыстолюбивый и, кроме того, сильно нуждается в деньгах на удовлетворение своих прихотей, так что тебе легко ему угодить. Не думай, что я хоть на минуту поверил твоим уверениям, будто ты очень беден. Я прекрасно знаю железный сундук, в котором ты держишь мешки с деньгами. Да это еще что! Я знаю и тот большой камень под яблоней, что скрывает потайной ход в сводчатый подвал под твоим садом в Йорке.
   Исаак побледнел.
   - Но ты не опасайся меня, - продолжал йомен, - потому что мы с тобой ведь старые приятели. Помнишь ты больного йомена, которого дочь твоя Ревекка выкупила из йоркской тюрьмы и держала у себя в доме, пока он совсем не выздоровел? Когда же он поправился и собрался уходить от вас, ты дал ему серебряную монету на дорогу. Хоть ты и ростовщик, а никогда еще не помещал своего капитала так выгодно, как в тот раз, когда подарил мне эту серебряную марку: она сберегла тебе сегодня целых пятьсот крон.
   - Стало быть, ты тот самый человек, кого мы звали Дик Самострел? - сказал Исаак. - Мне и то казалось, как будто твой голос мне знаком.
   - Да, я Дик Самострел, - отвечал главарь, - а так же Локсли. И поверь, что я искренне печалюсь о судьбе твоей дочери. Но помочь делу не могу. В открытом поле мои стрелы бессильны против копий храмовника: он мигом сотрет меня в порошок. Если бы я знал, что с Буагильбером была Ревекка, я бы попытался тогда ее освободить. А теперь одно средство: действуй хитростью. Ну, хочешь я за тебя войду в сделку с приором?
   - С богом, Дик, делай как знаешь, только помоги мне выручить мое родное детище.
   Локсли пошел к Эймеру, Исаак последовал за ним.
   - Приор Эймер, - сказал Локсли, - говорят, будто ты больше любишь доброе вино и приятное женское общество, чем это подобает твоему званию, сэр аббат. Но до этого мне нет дела. Еще говорят, что ты любишь породистых собак и резвых лошадей. Но я никогда не слышал, чтобы ты любил произвол угнетателя и жестокость. Ну, так вот: Исаак не прочь доставить тебе кошелек с сотнею марок серебра, если ты согласен попытаться убедить твоего приятеля храмовника, чтобы он отпустил на свободу дочь Исаака.
   - Это дело довольно сложное, - отвечал приор: - с одной стороны, это доброе дело, а с другой - оно на пользу еврею и потому противно моей совести. Впрочем, если еврей пожертвует сверх того что-нибудь на церковные нужды, например на пристройку общей спальни для братии, я, пожалуй, возьму грех на душу и помогу ему выручить его дочь.
   - Мы не станем тягаться с вами из-за каких-нибудь двадцати марок серебра на спальню или из-за пары серебряных подсвечников для алтаря, - сказал главарь.
   - А кто поручится мне за исполнение этих обещаний? - сказал приор.
   - Когда Исаак воротится домой, успешно выполнив свое предприятие благодаря вашему посредничеству, - ответил главарь, - клянусь святым Губертом, он честно разочтется с вами звонкой монетой. Я сам присмотрю за этим.
   - Ну хорошо, Исаак, - сказал Эймер, - давай сюда свои письменные принадлежности. А впрочем, нет. Я скорее останусь целые сутки без пищи, чем возьму в руки твое перо. Однако где же мне взять другое?
   - Если ваше преподобие не побрезгает воспользоваться чернильницей еврея, перо я вам сейчас достану, - предложил Локсли.
   Он натянул лук и выстрелил в дикого гуся, летевшего в вышине над их головами впереди целой стаи, которая направлялась к уединенным болотам далекого Хольдернеса. Пронзенная птица, слегка вскидывая крыльями, упала па землю.
   - Сморите-ка, приор, - сказал Локсли, - тут вам такое множество гусиных перьев, что всему аббатству в Жорво на сто лет хватит, благо ваши монахи не занимаются составлением летописей.
   Приор уселся и не спеша сочинил послание к Бриану де Буагильберу. Потом тщательно запечатал письмо и вручил его еврею, говоря:
   - Это будет тебе охранной грамотой и поможет не только найти доступ в пресепторию Темплстоу, но и добиться освобождения дочери. Только смотри предложи хороший выкуп за нее, потому что, поверь мне, добрый рыцарь Буагильбер принадлежит к числу тех людей, которые ничего не делают даром.
   - Ну, приор, -сказал главарь, - дольше я тебя задерживать не стану. Напиши только расписку Исааку на те шестьсот крон, которые назначены за твой выкуп. Я сам получу их с него, но если я услышу, что ты вздумаешь торговаться с ним или оттягивать уплату, клянусь пресвятой Марией, я сожгу твое аббатство с тобой вместе, хотя бы мне пришлось за это быть повешенным десятью годами раньше, чем следует.
   Приор гораздо менее охотно принялся писать расписку, но все-таки написал, что взятые заимообразно у Исаака из Йорка шестьсот крон он обязуется возвратить ему в такой-то срок честно и непременно.
   - А теперь, - сказал приор Эймер, - я попрошу возвратить мне мулов и лошадей, отпустить на свободу сопровождавших меня преподобных отцов, а также выдать мне обратно драгоценные перстни, брильянты, равно как и дорогое платье, отобранное у меня.
   - Что касается ваших монахов, сэр приор, - сказал Локсли, - мы их, конечно, тотчас отпустим, потому что было бы несправедливо их задерживать. Лошадей и мулов также отдадут вам, дадим и немного денег, чтобы вы могли благополучно доехать до Йорка. Было бы жестоко лишать вас средств для этого путешествия. Но что до перстней, цепочек, запонок и прочего, вы должны понять, что у нас очень чуткая совесть и мы не решимся подвергать ваше преподобие искушению праздного тщеславия. Ведь вы давали обет отказаться от мирской суеты и от всех мирских соблазнов, так зачем же мы будем искушать вас, возвращая вам перстни, цепочки и иные светские украшения.
   - Обдумайте хорошенько, господа, - сказал приор, - что вы затеваете! Ведь это значит налагать руку на церковное имущество. Эти предметы священны, и я не знаю, какие бедствия могут вас постигнуть за то, что вы, миряне, прикасаетесь к ним своими руками.
   - Об этом. я позабочусь, ваше преподобие, - вмешался отшельник из Копмангерста: - я сам буду носить эти вещи.
   - Друг или брат мой, - сказал приор в ответ на такое неожиданное разрешение своих сомнений, - если ты действительно принадлежишь к духовному сословию, прошу тебя серьезно подумать об ответственности, какую ты понесешь перед своим епархиальным начальством за участие в событиях нынешнего дня.
   -- Э, друг приор, - возразил отшельник, - надо тебе знать, что я принадлежу к очень маленькой епархии. В ней я сам себе начальник и не боюсь ни епископа йоркского, ни аббатов, ни приора из Жорво.
   - Стало быть, ты не настоящий священник, - сказал приор, - а просто один из тех самозванцев, которые беззаконно присваивают себе священное звание и кощунствуют над богослужением!
   - Нет, - сказал отшельник, - только я не хотел ломать себе голову над латынью, а что касается того, чтобы избавить свет от твоего тщеславия и франтовства, отобрав у тебя перстеньки и прочую нарядную дрянь, так я нахожу, что это вполне законное дело.
   - А я нахожу, что ты наглый самозванец! - воскликнул приор вне себя от гнева. - Отлучаю тебя от церкви.
   - Сам ты вор и еретик! -заорал отшельник, также рзбешенный. - Я не намерен переносить твои оскорбления, да еще в присутствии моих прихожан! Как не стыдно тебе порочить меня, своего собрата? Я тебе все кости переломаю!
   - Ого! - воскликнул Локсли. - Вот до чего договорились преподобные отцы! Ну, монах, перестань. А ты, приор, сам знаешь, что не все свои грехи замолил перед богом, так не приставай больше к нашему отшельнику. Слушай, отшельник, отпусти с миром преподобного аббата - ведь он уже заплатил выкуп.
   Йомены кое-как розняли разгорячившихся монахов, которые продолжали перебраниваться на плохом латинском языке. Приор выражался более гладко и свободнее, а отшельник превосходил его силой и выразительностью своей речи. Наконец приор опомнился и сообразил, что роняет свое достоинство, вступая в споры с разбойничьим капелланом. Он позвал своих спутников, и они вместе отправились в путь.
   Локсли оставалось получить у еврея какое-нибудь обязательство в том, что он уплатит выкуп за себя и за приора Исаак выдал за своей подписью вексель в тысячу сто крон на имя одного из своих собратий в Йорке.
   - Ну, прощай, Дик, - сказал он затем. - Не могу назвать тебя добрым, но не смею, да и не хочу считать злым.
   Вслед за тем он отправился в путь в сопровождении двух рослых лесников, которые взялись проводить его через лес и в то же время служить ему охраной.
   Черный Рыцарь, все время с величайшим интересом следивший за всем, что тут происходило, в свою очередь начал прощаться с разбойниками. Он не мог не выразить своего удивления по поводу того порядка, какой он видел в среде людей, стоящих вне закона.
   - Да, сэр рыцарь, - отвечал йомен, - случается, что и плохое дерево дает добрые плоды, а плохие времена порождают не одно лишь зло. В числе людей, оказавшихся вне закона, без сомнения есть такие, которые пользуются своими вольностями с умеренностью, а иные, быть может, даже жалеют, что обстоятельства принудили их приняться за такое ремесло.
   - И, по всей вероятности, - спросил рыцарь, - я теперь беседую с одним из их числа?
   - Сэр рыцарь, - ответил разбойник, - у каждого из нас свой секрет. Предоставляю вам судить обо мне, как вам угодно. Я сам имею на ваш счет кое-какие догадки, но очень возможно, что ни вы, ни я не попадаем в цель. Но так как я не прошу вас открыть мне вашу тайну, не обижайтесь, коли и я вам своей не открою.
   - Прости меня, бравый йомен, - сказал рыцарь, - твой упрек справедлив. Но может случиться, что мы еще встретимся и тогда не станем друг от друга скрываться. А теперь, надеюсь, мы расстанемся друзьями?
   - Вот вам моя рука в знак дружбы, - сказал Локсли, - и я смело могу сказать, что это рука честного англичанина, хотя сейчас я и разбойник.
   - А вот тебе моя рука, - сказал рыцарь, - и знай, что я почитаю за честь пожать твою руку. Ибо кто творит добро, имея неограниченную возможность делать зло, тот достоин похвалы не только за содеянное добро, но и за все то зло, которого он не делает. До свиданья, храбрый разбойник!
   Так расстались эти славные боевые товарищи. Рыцарь Висячего Замка сел на своего крепкого боевого коня и поехал через лес.
   Глава XXXIV
   Король Джон.
   Мой друг, послушай, что тебе скажу я
   Он, как змея, мне преграждает путь.
   Куда я ни ступлю -повсюду он.
   Я выразился, кажется, понятно?
   "Король Джон"
   Принц Джон давал в Йоркском замке большой пир. Он пригласил к себе в гости всех дворян и церковников, с помощью которых надеялся завладеть престолом своего брата. Вальдемар Фицурс, его хитрый и ловкий пособник, тайно орудовал среди гостей, стараясь поднять их на открытое выступление. Но дело задерживалось из-за отсутствия нескольких главных заговорщиков. Для успешного выполнения такого замысла нельзя было обойтись без суровой настойчивости и отчаянной храбрости барона Фрон де Бефа, без отваги и задора Мориса де Браси, без боевой опытности Бриана де Буагильбера. Принц Джон и его любимый советчик втайне проклинали их поведение, но не решались действовать без них. Еврей Исаак также куда-то скрылся, а с ним исчезла и надежда на порядочную сумму денег, которую принц хотел занять у местных евреев через его посредство. В такую критическую минуту недостаток в денежных средствах мог оказаться гибельным.
   Поутру на другой день после падения замка Торкильстон в городе Йорке распространился слух, будто де Браси, Буагильбер и союзник их Фрон де Беф взяты в плен или убиты. Фицурс сам сообщил принцу об этом слухе, прибавив, что считает его очень правдоподобным, так как у рыцарей был совсем небольшой отряд, с которым они собирались напасть на Седрика.
   В другое время принц счел бы подобную затею очень забавной но на этот раз такое предприятие задерживало выполнение его собственных замыслов, а потому он стал порицать ее участников. Он горячо толковал о соблюдении законов и неприкосновенности частной собственности, словно его устами говорил сам король Альфред.
   - Своевольные грабители! - кричал принц - Если я когда-нибудь буду английским королем, я стану вешать таких ослушников на подъемных мостах их собственных замков!
   - Но для того, чтобы сделаться английским королем, - хладнокровно сказал присяжный советчик принца, - необходимо, чтобы ваша светлость не только терпеливо переносили своеволие этих грабителей, но оказывали бы им покровительство, несмотря на то что они то и дело нарушают законы, которые вы намерены охранять с таким похвальным усердием. Нечего сказать, велика была бы для нас выгода, если бы неотесанные саксонцы осуществили намерения вашей светлостие и превратили подъемные мосты феодальных замков в виселицы! А этот Седрик как раз такой человек, которому подобные мысли могут прийти в голову. Вам известно, что нам было бы опасно двинуться с места, не имея в своих рядах барона Фрой де Бефа, де Браси и храмовника. А между тем мы зашли слишком далеко, чтобы отступать.
   Принц Джон с раздражением хлопнул себя ладонью по лбу и начал крупными шагами расхаживать по комнате.
   - Подлецы, - сказал он, - предатели! Покинули меня в такую важную минуту!
   - Скорее можно их назвать повесами, - сказал Вальдемар, - потому что они занимаются пустяками вместо серьезного дела.
   - Что же делать? - спросил принц.
   - Все необходимые распоряжения мной уже сделаны, - отвечал Фицурс. - Я не пришел бы к вашей светлости говорить о такой неудаче, если бы не сделал до этого все, что было в моих силах, чтобы помочь делу.
   - Ты всегда был моим добрым гением, Вальдемар, - сказал принц. - Если у меня всегда будет такой канцлер, мое царствование будет прославлено в летописях этой страны. Ну, как же именно ты распорядился?
   - Я приказал Луи Винкельбраду, старшему помощнику Мориса де Браси, трубить сбор дружины, сесть на коней, развернуть знамя и скакать к замку барона Фрон де Бефа на выручку нашим друзьям.
   Принц Джон покраснел, как своенравный и балованый ребенок, воображающий, что его оскорбляют.
   - Клянусь ликом господним, - сказал он, - не слишком ли много ты на себя берешь, Вальдемар Фицурс? Какова дерзость! Велит и в трубы трубить и знамя распускать, тогда как мы сами здесь присутствуем и никаких приказаний на этот счет не отдавали!
   - Простите, ваше высочество, - сказал Фицурс, в душе проклиная пустое тщеславие своего патрона, - но медлить было нельзя - каждая минута была дорога, а потому я и признал возможным распорядиться лично.
   - Я тебя прощав Фицурс, - промолвил принц с важностью. - Доброе намерение искупает твою необдуманную поспешность... Но кого я вижу? Клянусь крестом, это сам де Браси! И в каком странном виде он является перед нами!
   И точно, это был де Браси. Его лицо разгорелось от бешеной скачки, шпоры были окровавлены. Все его вооружение носило явные следы недавней упорной битвы: оно было проломлено, измято, во многих местах обагрено кровью, забрызгано грязью, а пыль густым слоем покрывала рыцаря с головы до ног. Отстегнув шлем, он поставил его на стол и с минуту стоял безмолвно, словно не решаясь объявить привезенные вести.
   - Де Браси, - спросил принц Джон, - что это значит? Говори, я тебе приказываю. Саксонцы, что ли, возмутились?
   - Говори, де Браси, - сказал Фицурс почти в одно слово с принцем. - Ты всегда был мужественным человеком. Где храмовник? Где Фрон де Беф?
   - Храмовник бежал, - ответил де Браси, - а барона Фрон де Бефа вы больше не увидите: он погиб в раскаленной могиле, среди пылающих развалин своего замка. Я один спасся и пришел поведать вам об этом.
   - Озноб пробирает от таких вестей, - сказал Вальдемар, - хоть ты и говоришь о пожаре и пламени!
   - Худшая весть впереди, - сказал де Браси и, подойдя ближе к принцу, проговорил тихим и выразительным голосом: - Ричард здесь, в Англии. Я его видел и говорил с ним.
   Принц Джон побледнел, зашатался и ухватился за спинку дубовой скамьи, чтобы не упасть, как человек, простреленный в грудь.
   - Ты бредишь, де Браси, - воскликнул Фицурс, - этого не может быть!
   - Это чистейшая правда, - сказал де Браси. - Я был его пленником, он говорил со мной.
   - Ты говорил с Ричардом Плантагенетом? - продолжал допрашивать Фицурс.
   - Да, с Ричардом Плантагенетом, - отвечал де Браси, - с Ричардом Львиное Сердце, с Ричардом, королем английским.
   - И ты был его пленником? - спросил Вальдемар. - Стало быть, он идет во главе сильного войска?
   - Нет, он был лишь с горстью вольных йоменов. Я слышал, как он выражал намерение расстаться с ними. Он присоединился к ним только для того, чтобы помочь им взять замок Торкильстон.
   - Так, так, - молвил Фицурс, - в этом виден весь Ричард. Настоящий странствующий рыцарь, всегда готовый на всякие приключения в надежде на свою личную силу и ловкость. А важные государственные дела между тем запущены, и даже жизнь его в опасности. Что же ты намерен делать, де Браси?
   - Я? Я предлагал Ричарду услуги моей вольной дружины, но он отказался. Отведу своих людей в Гуль, посажу на суда и уеду с ними во Фландрию. Благодаря смутным временам военному человеку везде найдется дело. А ты, Вальдемар? Не пора ли тебе отложить политику в сторону, взяться за копье и отправиться вместе со мною?
   - Для этого я слишком стар, Морис. К тому же у меня дочь, - отвечал Вальдемар.
   - Отдай ее за меня, Фицурс. С помощью меча я сумею доставить ей все, что подобает ее высокому происхождению, - сказал де Браси.
   - Нет, - отвечал Фицурс, - я думаю укрыться в здешнем храме святого Петра. Видишь ли, архиепископ приходится мне близким родственником.
   Пока они беседовали, принц Джон очнулся от оцепенения, в которое повергла его неожиданная весть. Он внимательно прислушивался к разговору своих сторонников.
   "Они от меня отступаются, - думал он. - Рассеялись, как сухие листья при первом порыве ветра. Силы бесовские! Неужели ничего нельзя будет предпринять, когда эти подлецы покинут меня?"
   Он помолчал, потом разразился натянутым смехом, придавшим поистине дьявольское выражение его лицу и голосу, и наконец прервал их разговор:
   - Ха-ха-ха, друзья мои! Ей-богу, я считал вас умными людьми и храбрецами. И что же! Вы отказываетесь от богатства, от почестей, от радостей жизни - словом, от всего, что нам сулила благородная затея. Отказываетесь в такую минуту, когда стоит лишь сделать один смелый шаг - и мы одержим победу.
   - Не понимаю, на что вы рассчитываете, - сказал де Браси. - Как только разнесется слух, что Ричард воротился, около него мигом соберется целая армия, и тогда нам конец. Я бы вам посоветовал, милорд, бежать во Францию либо искать покровительства королевы-матери.
   - Я ни у кого не ищу защиты! - надменно отвечал принц Джон. - Мне стоит сказать одно слово брату, и безопасность моя обеспечена. Но хотя вы оба, и ты, де Браси, и ты, Вальдемар Фицурс, не задумываясь отступаетесь от меня, мне было бы не очень приятно смотреть, как ваши отрубленные головы торчат над Клиффордскими воротами. Ты, кажется, воображаешь, Вальдемар, что хитрый архиепископ не выдаст тебя, если такое предательство поможет ему выслужиться перед Ричардом. А ты, де Браси, должно быть, позабыл, что на пути отсюда в Гуль стоит лагерем Роберт Эстотвиль и граф Эссекс созвал туда своих приверженцев. Поверь мне, у одного Эстотвиля достаточно войска, чтобы потопить тебя со всей твоей вольной дружиной в водах Гомбра.
   Фицурс и де Браси в раздумье переглянулись.
   - Нам остается одно средство, - продолжал принц, и лицо его омрачилось, как темная ночь. - Тот, кого мы страшился, странствует в одиночку. Надо где-нибудь настигнуть его.
   - Я за это не возьмусь, - поспешно отвечал де Бра-си. - Он взял меня в плен и помиловал. Я не согласен повредить хотя бы одно перо на его шлеме.
   - Да кто же тебе велит наносить ему вред? - молвил принц Джон с резким смехом - Ты, пожалуй, еще будешь рассказывать, что я тебя подговариваю его убить Нет, тюрьма лучше всего. А где он будет заключен, в Австрии или в Англии, не все ли равно? Он очутится в TO^I самом положении, в каком был, когда мы начинали свое предприятие. Ведь мы затеяли все дело в надежде, что Ричард останется в плену в Германии. Известно, что родственник наш Роберт жил и умер в замке Кардифф
   - Так-то так, - сказал Вальдемар, - но ваш предок Генрих гораздо крепче сидел на престоле, чем это возможно для вашей светлости. По-моему, самая лучшая тюрьма та, от которой ключ хранится у пономаря. Что лучше подземного склепа под церковью? Больше мне нечего сказать.
   - Тюрьма ли, могила ли, это меня не касается, - сказал де Браси - Я умываю руки.
   - Негодяй! - сказал принц Джон. - Надеюсь, ты не донесешь ему о нашем совещании?
   - Я еще никогда не был доносчиком, - надменно сказал де Браси, - и не привык, чтобы меня называли негодяем.
   - Полно, полно, сэр рыцарь, - вмешался Вальдемар. - А вы, государь, простите доблестного де Браси. Я надеюсь его уговорить.
   - Даром потратишь свое красноречие, Фицурс, - возразил де Браси.
   - Ну, полно, мой добрый сэр Морис, - продолжал хитрый дипломат. - Не кидайтесь в сторону, точно испуганный конь. Чего вам бояться? Этот Ричард... Не далее как третьего дня ты был бы в высшей степени доволен, если бы встретился с ним лицом к лицу на ратном поле. Я сто раз слышал, как ты мечтал об этом.
   - Ну да, - молвил де Браси, - лицом к лицу в открытом бою. А когда же я говорил, что желал бы напасть на него в глухом лесу?
   -"- Какой же ты рыцарь, если это тебя пугает? - сказал Вальдемар. - Разве Ланселот де Лак и сэр Тристрам* стяжали свою славу в сражениях? Они именно тем и прославились, что нападали на богатырей и великанов в глубине диких, неизведанных лесов.
   - Да, - сказал де Браси, - только ручаюсь, что ни Тристрам, ни Ланселот не справились бы в рукопашной схватке с Ричардом Плантагенетом. А отправляться вдвоем против одного человека у них было не в обычае.
   - Ты с ума сошел, де Браси! - сказал Фицурс. - Ведь ты наемный начальник вольной дружины, за деньги взявшейся служить принцу Джону. Тебе известно, где находится наш враг, и ты колеблешься, тогда как судьба твоего хозяина, участь твоих товарищей, собственная жизнь твоя и честь каждого из нас поставлены на карту!
   - Я вам говорю, - угрюмо сказал де Браси, - что он даровал мне жизнь. Правда, он прогнал меня с глаз долой, отказался от моих услуг. Стало быть, я не обязан ему ни повиновением, ни преданностью. Но я не могу поднять на него руку.
   - Да этого и не требуется. Пошли Луи Винкельбрада с двумя десятками твоих копейщиков.
   - У вас довольно и своих мерзавцев, - сказал де Браси, - из моих ни один не пойдет на это дело.
   - И упрям же ты, де Браси! - сказал принц Джон. - Неужели ты меня покинешь после всех твоих уверений в преданности и усердии?
   - Я не хочу вас покидать, - сказал де Браси. - Я готов служить вам, как подобает рыцарскому званию, на турнирах и в ратном поле. Но эти разбойничьи затеи противны произнесенным мною обетам.
   - Вальдемар, подойди ко мне поближе, - сказал принц Джон. - Какой я несчастный принц! Вот у отца моего, короля Генриха, были верные слуги: стоило ему сказать, что ему надоел такой-то бунтарь из духовного звания, и кровь Фомы Бекета пролилась на ступени алтаря, у которого он служил. Эх, Траси, Морвил, Брито, отважные и преданные слуги! Исчезли ваши имена, и нет подобных вам по доблести! Хоть у Реджинальда Фицурса и остался сын, но он не унаследовал ни верности, ни отваги своего отца.
   - Нет, у него нет недостатка ни в том, ни в другом! - сказал Вальдемар Фицурс. - Если больше некому выполнить это опасное дело, я беру его на себя. Отец мой дорого поплатился за свою славу усердного приверженца, но все таки он доказал свою преданность более легким способом, нежели тот, что предстоит мне. Для меня легче было бы напасть на целую вереницу святых, чем поднять копье против Львиного Сердца. Де Браси, поручаю тебе поддерживать бодрое настроение среди наших союзников. Будь личным телохранителем принца. Если мне удастся прислать вам благоприятную весть, успех нашего предприятия обеспечен. Эй, паж, беги ко мне домой и скажи оружейнику, чтобы ждал меня в полной готовности! Передай Стивену Ветролю, дюжему Торсону и братьям Спирсам из Спайнгау, чтобы немедленно явились ко мне. И пускай позовут Гуга Бардона, разведчика... Прощай, государь, до свиданья!
   Сказав это, он вышел из комнаты.
   - Отправляется брать в плен моего брата, - сказал принц Джон Морису де Браси, - и чувствует при этом так же мало угрызений совести, как будто дело идет о лишении свободы какого-нибудь саксонского франклина. Надеюсь, что он строго выполнит наши предписания и с должным почтением отнесется к особе нашего любезного Ричарда.
   Де Браси вместо ответа только усмехнулся.
   - Клянусь пресвятой девой, - продолжал принц, - мы дали ему точнейшие указания. Только ты, может быть, не слыхал нашего разговора, потому что мы с ним стояли в нише окна. Я строго приказал ему беречь Ричарда, и горе Вальдемару, если он преступит мою волю!
   - Не лучше ли мне сходить к нему, - сказал де Браси, - и еще раз повторить повеления вашей светлости? Если я не слыхал ваших слов, так, может быть, и Вальдемар их не расслышал?
   - Нет-нет! - сказал принц раздраженно. - Он расслышал, поверь мне. К тому же мне нужно с тобой потолковать. Подойди сюда, Морис, дай мне опереться на твое плечо.
   В этой дружеской позе они обошли всю залу, и принц завел приятельскую беседу в таком тоне:
...
Страницы: [0] [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19]  [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27]

Обратная связь Главная страница

Copyright © 2010.
ЗАО АСУ-Импульс.

Пишите нам по адресу : info@e-kniga.ru